Искорки, искорки из руки - закуривай, малолетки!
...И вот ты приехал сюда, такой маленький в лабиринтах пыльных улиц. Стоишь в пустой комнате, вдыхаешь несравненный запах нежилого, аромат штукатурной пыли и грязных обоев, на подоконнике сохнет алоэ, забытое прежними хозяевами, а обнаженная, сиротливая лампочка перегорела от тоски.
Постепенно звенящая и уютная нежилая пустота заполняется твоими вещами, и ее кристальная чистость сломана , забрызгана бытом. Ты вытаскиваешь из коробок свои статуэтки и книги, бережно и с любовью расставляешь их на полках, создаешь иллюзию уюта. Лабиринты улиц за порогом постепенно обрастают твоими маршрутами, сначала самые близкие, нужные — за хлебом и сигаретами. Потом сеть твоих следов оплетает отдаленные уголки такого незнакомого города.
Он огромен, этот твой новый дом, ты путаешься в названиях, по десять раз переспрашиваешь у усталой кондукторши с синими тенями в морщинках, едет ли автобус до точки Б из точки А, ты все время настороже, как бы не пропустить нужную остановку, не потерять ориентиры. Ты выходишь из дома заранее и полчаса ждешь в условленном месте время встречи, потому что ты боялся опоздать.
Но время неумолимо течет, и в городе не остается мест, где не ступала бы твоя нога. Полки заполнены новыми книгами, купленными уже здесь. Твое одиночество испуганно прячется от толпы новых друзей, у которых тоже есть друзья. Твой круг общения расширяется.
Саженец пустил корни, вгрызшись в чужую почву, и теперь выдирать его — только с мясом. Комья земли сгустками крови упадут с корней.
Огромный-огромный город становится огромной-огромной деревней, пространство сужается, вот тебе уже тесно, так же тесно, как было когда-то там, в том, старом доме.
И когда теснота сдавливает твое горло до невозможности дышать, когда тебе становится душно, и размеры комнат не вмещают более размах твоих крыльев — ты вырываешь себя из почвы, оставляя в ней обрывки корней.
Кровоточащий, порывистый, смелый и свободный — до дымной горечи во рту — ты оставляешь сонму друзей случайно купленные книги, просишь прислать тебе необходимые вещи, когда ты обустроешься, и, почти что налегке, сбегаешь туда, где стены — шире, а потолки — выше.
Где такой же лабиринт незнакомых улиц поглотит тебя, маленького и одинокого, где снова вгрызаться ранеными корнями в чуждую почву, где путаться в названиях улиц и приезжать на встречу за полчаса, где еще только будут проложены твои маршруты с отпечатком ауры на них, где так горька свобода и безмерно желание жить.
Главное, чтобы хватило сил вырвать себя с корнем.©
Постепенно звенящая и уютная нежилая пустота заполняется твоими вещами, и ее кристальная чистость сломана , забрызгана бытом. Ты вытаскиваешь из коробок свои статуэтки и книги, бережно и с любовью расставляешь их на полках, создаешь иллюзию уюта. Лабиринты улиц за порогом постепенно обрастают твоими маршрутами, сначала самые близкие, нужные — за хлебом и сигаретами. Потом сеть твоих следов оплетает отдаленные уголки такого незнакомого города.
Он огромен, этот твой новый дом, ты путаешься в названиях, по десять раз переспрашиваешь у усталой кондукторши с синими тенями в морщинках, едет ли автобус до точки Б из точки А, ты все время настороже, как бы не пропустить нужную остановку, не потерять ориентиры. Ты выходишь из дома заранее и полчаса ждешь в условленном месте время встречи, потому что ты боялся опоздать.
Но время неумолимо течет, и в городе не остается мест, где не ступала бы твоя нога. Полки заполнены новыми книгами, купленными уже здесь. Твое одиночество испуганно прячется от толпы новых друзей, у которых тоже есть друзья. Твой круг общения расширяется.
Саженец пустил корни, вгрызшись в чужую почву, и теперь выдирать его — только с мясом. Комья земли сгустками крови упадут с корней.
Огромный-огромный город становится огромной-огромной деревней, пространство сужается, вот тебе уже тесно, так же тесно, как было когда-то там, в том, старом доме.
И когда теснота сдавливает твое горло до невозможности дышать, когда тебе становится душно, и размеры комнат не вмещают более размах твоих крыльев — ты вырываешь себя из почвы, оставляя в ней обрывки корней.
Кровоточащий, порывистый, смелый и свободный — до дымной горечи во рту — ты оставляешь сонму друзей случайно купленные книги, просишь прислать тебе необходимые вещи, когда ты обустроешься, и, почти что налегке, сбегаешь туда, где стены — шире, а потолки — выше.
Где такой же лабиринт незнакомых улиц поглотит тебя, маленького и одинокого, где снова вгрызаться ранеными корнями в чуждую почву, где путаться в названиях улиц и приезжать на встречу за полчаса, где еще только будут проложены твои маршруты с отпечатком ауры на них, где так горька свобода и безмерно желание жить.
Главное, чтобы хватило сил вырвать себя с корнем.©
-
-
17.05.2012 в 17:32